Жизнь и смерть Ровшана Ленкоранского

Сведений о его поимке по ту сторону границы пока не поступало, что, впрочем, еще не повод для обвинений грузинского правительства в коррупции равно как и утраченный статус не означает разрыва Чии с воровским миром.

Если Лаше все-таки удастся пройти незамеченным мимо грузинских полицейских кордонов, его, наиболее вероятным, конечным пунктом назначения станет Турция, где все еще живут его «крестные». Правда, рассчитывать на возвращение себе титула вряд ли сразу стоит. Раз уж не преуспел в этом при жизни и всем влиянии Ровшана, то теперь, и подавно, у «турецких» воров есть дела поважнее напрасного труда.

Самое злободневное на сегодня – сохранить позиции в Малой Азии, которые целиком держались на покойном. Теперь, похоже, эти заботы возлягут на худые плечи Мераба. После изгнания из Европы, где «законников» начали преследовать повсеместно, (примером тому недавнее задержание в Германии Варлама Кухианидзе) последним оплотом идеи служат Турция и Греция. Обосновавшихся там воров разделяют не только проливы, но и непримиримая вражда. В ближайшее время этот регион станет главным театром военных действий. Во всяком случае, именно здесь, на разных берегах, находятся два оставшихся на свободе вора, способных побороться за единоличное первенство: Мераб Джангвеладзе и Лаша Шушанашвили. Как справедливо заметил Юрий Вершов, убийство Ровшана - на руку последнему.

Что до мотивов, то, по большому счету, не так уж и важно, за что убили Ровшана: за Хасана или петрушку. Ровшану самому было не привыкать отнимать чужие жизни, поэтому его итог закономерен.

Дело в том, (и это факт широко известный), что Ровшан не хотел стать с детства вором, как подавляющее большинство тех, кто этого хочет. В отличие от того же Джемо, Ровшан рос и воспитывался в атмосфере не презрения, а уважения и даже служения законной власти, и о воровском, если и имел какое-то представление, то идеологически сугубо предвзятое. Именно поэтому, попав в Баиловскую тюрьму, (кстати, за убийство преступника), Ровшан, вместо того, чтобы нарушать режим и зарабатывать взыскания, вышел по УДО с положительной характеристикой активного члена тюремной хозобслуги. Мнения по поводу этого факта из биографиии Ровшана разделились диаметрально противоположно: «либералы» принимали в оправдание то, что «баландером» он числился только на бумаге, чтобы выйти на свободу, «консерваторы» же считали его именно тем, чье положение давало привилегии, которыми он в результате воспользовался.

Как бы то ни было, при желании и «воровском ходе», который царил на Баилове, у Ровшана были все возможности пойти по скользкой дорожке криминала, но он предпочел «путь исправления». Фактически, выбору преступного пути Ровшан обязан случайным, но небезучастным прохожим, нанесшим ему в 2000 году серьезную черепно-мозговую травму, с которой он попал в спецпсихбольницу. Как после этого можно «зажужжать» - осталось на совести его «крестных отцов»: Сеймура и Артика, которые унесли эту тайну в могилу. И дело тут даже не в репутации «активиста» или психа, а в том, что вор и убийца, как своеобразно выразился Кусо (батумский, а не армавирский) - понятия несовместимые.

После этого, как ни парадоксально, дела у Ровшана быстро пошли в гору. К середине «нулевых» Аллах уже ниспослал ему солидный капитал, за счет которого он до последних своих дней содержал добрую треть всех воров. Резкое обогащение Ровшана совпало по времени с убийствами главных азербайджанских воров: Икмета и Чингиза. Хотя роль Ровшана в этих событиях до конца не установлена, по факту, именно он стал главным бенефициаром их гибели. С тех пор, охота выяснять у Ровшана, кто он: вор, стрелок или баландер пропала почти у всех. Слава же и могущество пришли к Ровшану на волне пресловутого конфликта, когда он обрел в себе силы пойти против Хасана.

Впрочем, в «антидедовской» коалиции Ровшан был заметным, но отнюдь не первым лицом. В отличие, например, от Таро, у него не было ни финансовых затруднений, ни властных амбиций, ни принципиальных разногласий в личной полемике с Дедом. Скорее, кураж, естественное желание испытать свои силы и посмотреть, как далеко суждено ему в этом зайти. И надо признать, что Ровшану часто удавалось невозможное. Например, коронация в Дубае двух своих телохранителей. Ладно бы если б Руфат и Хаджи, на самом деле, «исполнили» Хасана, тогда по факту их титул можно было хоть чем-то оправдать. Но ворами они стали при жизни Хасана. Да и сноровки, необходимой для того выстрела, (которую вырабатывали, например, в чирчикской учебке или еще, максимум, паре-тройке мест на земном шаре), они, при всем неуважении к их кровавому послужному списку, не имеют. Как бы там кому-то не хотелось и, возможно, не льстило самому Ровшану, возлагать на него вину за смерть Хасана нет никаких оснований. Тем, кто в детстве читал кое-что, кроме «Москвы бандитской», очевидно, что и Японца, и Хасана ликвидировали совсем другие силы, что, однако, не помешало заинтересованным кругам голословно «повесить»” их на Таро, Мераба, Ровшана и Джемо.

Так же, как и Джемо, Ровшан во многом был для воровского неудобной фигурой. Неудобной, но чертовски привлекательной. «Заочный» характер, с которым на это «неудобство» указывали его недруги, давал ему и его сторонникам повод с этим всерьез не считаться. Однако, после того, как во время памятного «набега» Паата Твалчрелидзе лично высказал Ровшану все нелестное, чего придерживался о нем «за глаза», тот так и не нашел, чем возразить. При этом, дипломатичные «друзья» Ровшана умудрились сохранить ровные отношения и с ним, и с Паатой, а факт того, что Ровшан умер с клеймом «не вора» остался неоспорим.

Сегодня редкий конфликт в воровском мире обходится без кровопролития одной из сторон. Жизнь показывает, что самый верный путь к примирению враждующих - жертвоприношение самых неудобных...